alexkartsev

(отрывок из моего романа «Польская командировка»)

После возвращения из Афганистана, я был направлен в служебную командировку в Польшу, в Высшую офицерскую школу механизированных войск имени Тадеуша Костюшко. Как говорится, для обмена боевым опытом.  

У меня был, подготовленный еще в Союзе, план проведения занятий по разведпоготовке. Но одно из занятий было проведено мною не по плану. Я начал его с рассказа о своей учебе в военном училище и о нашем преподавателе высшей математики Балашове Василии Прокофьевиче. Василий Прокофьевич в годы Великой Отечественной войны командовал полковой разведротой. После войны он окончил педагогический институт. И всю свою жизнь посвятил обучению курсантов Московского Высшего общевойскового командного училища имени Верховного Совета РСФСР.

На втором курсе меня перевели в спортивный взвод. Весь четвертый семестр мы были освобождены от учебных занятий и усиленно готовились к Первенству Московского военного округа по многоборью взводов. 

Весь этот семестр, по вечерам, в свое личное время, Василий Прокофьевич приходил к нам в казарму и занимался с нами высшей математикой. Мы пытались сопротивляться, ссылаясь на то, что нам нужно тренироваться. На что Василий Прокофьевич веско возражал, что по выпуску из училища мы станем офицерами, командирами подразделений, а не спортсменами. А чтобы стать хорошими командирами, нам нужно еще многому научиться и многое узнать.

(отрывок из моего нового романа «Польская командировка»)

Мы прошли к парашютной вышке. Ротный представил меня учебной группе. Без трости (она осталась в гостинице) я выглядел совсем даже не страшным, мягким и пушистым. Но ребята учились на четвертом курсе и давно уже понимали, что мягких и пушистых инструкторов по разведподготовке в природе не существует. Вся их мягкость и пушистость - всего лишь обычный камуфляж. В глазах у курсантов светился легкий интерес к новому человеку. Но больше в них было грусти. Ни для кого не было секретом, что новый инструктор - это всегда новая головная боль. И новые нагрузки. Кого это может порадовать?!

Мне задали несколько обычных вопросов. Что-то типа, а не в вольтах ли измеряется напряжение? Миша переводил вопросы с польского. Я отвечал: «Возможно, что и вольтах». Миша снова переводил. Ничего личного. Обычная дань вежливости со стороны польских курсантов по отношению к новому человеку. 

Продолжение публикации моего нового романа "Живи" в "Новом Меридиане" (N 1333, 12 - 19 июня 2019 г., Нью-Йорк).

Приятного Вам чтения! 

Вышел мой роман «Польская командировка» (продолжение "Шелкового пути (записки военного разведчика)" в электронном виде.

Еще одна хорошая новость!
Сборник "Порванные души" на английском языке (http://okopka.ru/s/sbornik_sojuza_pisatelej/text_0010.shtml) теперь и в Британской Библиотеке (в национальной библиотеке Великобритании).
От всего сердца поздравляю нашего замечательного Глеба Боброва, Союз писателей ЛНР, всех авторов Сборника "Порванные души", всех студентов и преподавателей Горловского института иностранных языков, всех тех, кто переводил, помогал с изданием и продвижением Антологии рассказов об афганской войне "Порванные души" на английском языке, с этой новостью.
Ребята и девчата, Вы все - большущие молодцы!
Ждем дальнейших хороших новостей))
P.S. В этом сборнике есть и мой рассказ "Великий французский писатель" - http://artofwar.ru/k/karcew_a_i/text_0650.shtml
Приятного Вам чтения!

Самая главная новость: благодаря моему новому роману «Живи» значительно увеличилось количество тех, кто помогает и поддерживает наш проект «Дом Солдата».

От всего сердца хочу поблагодарить за помощь Сергея Борисовича Шорникова. Моих однополчан: разведчика Алексея Ивановича Стасюлевича и бывшего командира 5 мср Игоря Львовича Фраермана. Моего друга Николая Бедняшова и замечательного Рафика Гизатдиновича Ямолеева. А так же, Максима Волконовского, Евгения Александровича П., Андрея Алексеевича Архипова, Виктора Борисовича Л., Игоря Владимировича Семенова, Бориса Борисовича Гавриленко, Екатерину Александровну З., Вадима Александровича Сарданова, Вадима Владимировича К. (357 пдп), Владимира Александровича Ушакова, Юрия Владимировича Жукова, Елену Владиславовну Филинскую, Дмитрия Николаевича Мальчихина, Юрия Геннадьевича Корсакова, Вячеслава Иосифовича Колесникова, Бориса Викторовича Ж., Владимира Петровича Мамышева, Дмитрия Андреевича Д., Павла Зорина, Георгия Красотина, Андрея Дмитриевича, Вадима Алексеева, Павла Горшкова, Сергея Кирьянова, Андрея И., Михаила Шермана, Алексея Вячеславовича Маслова, Сергея Коровина, Васю Пупкина, Максима Владимировича Гриценко, Евгения Брандта, Сергея Марсовича Абрарова, Михаила Янтикова (г. Брест), Степана Анатольевича Андреева, Константина Аркадьевича Минеева и Неизвестных Друзей, которые не указали свои данные. Отдельное большое спасибо Николаю Николаевичу П. за поддержку нашего Проекта и добрые пожелания!

12 мая 1987 года под Чарикаром, при выходе на задачу, попал в засаду отдельный разведвзвод первого батальона нашего полка. Тяжело ранен был мой друг, командир взвода Женя Шапко (почти через три месяца, 6 августа 1987 года командир отдельного разведвзвода 1 мсб 180 мсп лейтенант Евгений Валентинович Шапко скончается в Кабульском госпитале, так и не приходя в сознание). Четверо разведчиков погибли (командир разведотделения Курочкин Владимир Александрович из Рязанской области, наводчик-оператор Сасин Василий Михайлович из Закарпатья, пулеметчик Голдыщук Иван Иванович из Ивано-Франковской области и разведчик Азизов Хусен Ятимович из Таджикистана). Остальные, почти все, были легко или тяжело ранены. В строю осталось только трое.

Я в это время проводил в полку сборы с молодым пополнением по альпинизму. Начальник штаба полка Герой Советского Союза подполковник Руслан Султанович Аушев приказал мне принять Женькин взвод. И готовить его к очередной войсковой операции. Где она будет проходить, мы тогда не знали. Но то, что операция будет серьезная, догадывались. Уже по тому, что руководить этой операцией должен был лично командующий 40-й армией генерал Громов.

В нескольких американских газетах начали публиковать мой новый роман "Живи". По главам. Точно так же в США был опубликован мой роман "Тайны Афганистана". Позднее американцами по нему было запущено по несколько интересных проектов - по планировке поселений будущего увеличению продолжительности жизни для научных сотрудников и др. 

Наших российских издателей этот роман не заинтересовал.

Будем надеяться, что у романа "Живи" будет более успешная жизнь - не только за границей, но и у нас в России. 

(заключительный отрывок из моего нового романа «Живи» о моих путешествиях и о самых интересных случаях в моей лекарской практике)

Однажды я приехал на несколько дней погостить к своим друзьям во Францию. Как-то вечером, прогуливаясь с ними по Страсбургу, у Европейского суда по правам человека, я обратил внимание на цыганский табор, расположившийся прямо напротив входа в здание, на газоне. Всё вокруг табора было в кучах навоза, горах пищевого мусора, бумаги и каких-то тряпок. По газону гордо прогуливались цыгане и их лошади. Картина была довольно удручающая для чистого и аккуратного города, который я видел до этого.

Я поинтересовался у Жан Жака, почему полицейские не призовут цыган к порядку? 

- Это невозможно. Если полицейский только попытается сделать им замечание, они тут же побегут на него жаловаться в это самое здание. Права человека у нас святы!

Тогда я даже и подумать не мог, что вскоре и у нас в России появятся такие права и такие «человеки», от которых простым людям жить станет совсем невмоготу.

Видя, как изменилось мое настроение, Жан Жак предложил мне съездить на небольшую экскурсию. Посмотреть, как делаются всемирно известные французские сыры.

- Эльзас всегда славился своими традициями сыроделия. - С плохо скрываемой гордостью произнес он.

Почему-то в этот момент мне было не до сыра и не до секретов его изготовления. При виде цыганского табора мне вдруг захотелось чего-то другого, а не сыра.

Глава 26. Последнее желание босса

Вот скажите, как работать с такими пациентками? Которые ни на что не обижаются. С одинаковой легкостью готовы выйти из комнаты через комнатную дверь или через балконную. И при этом говорят, что надеяться им в этой жизни больше не на кого? 

Это хорошо, что, хотя бы на меня она надеялась. Хотя какой смысл на меня надеяться, если я даже не знаю, как ей помочь? Решение пришло само собой. Когда я вернулся из Афганистана, то, как и многие мои боевые товарищи, мысленно дал себе клятву, жить дальше за себя и за того парня. Точнее, за тех ребят, которое из Афгана не вернулись.

Разумеется, каждый из нас понимал эту клятву по-своему. Кто-то стремился переспать со всеми девушками, которых встретил на своем пути. За себя и за того парня. Кто-то стремился выпить всю водку. Кто-то отрывался по полной, кто-то работал за двоих.